База Руки, Япония. Апартаменты Сонгберд

[lin]

Мелисса понимала, что здесь ей не от кого ждать сочувствия и сострадания. Да и разве оно ей было нужно? Она давно научилась проглатывать обиду на несправедливость жизни, убивая жалость к самой себе и идя дальше наперекор всему. Она никогда не задумывалась об этом всерьез, но она считала себя сильным человеком. Все что происходило с ней прежде только закаляло ее нрав, и каждый раз она находила в себе силы идти дальше и сражаться. При этом у нее всегда была странная роль анти–героини, и с сомнительным прошлым девушка всегда стремилась к чему–то большему, хотя выходило это у нее почему–то всегда не лучшим образом. На секунду ей показалось, что именно этим они были похожи с Мэттом, она плохо его знала и не знала, что заставило его взять на себя ту роль, которую он играл сейчас – роль предводителя Руки, но она уважала его выбор и цели. Позволив Мердоку помочь ей подняться, Голд отвернулась от безжизненного тела Паркера, больше не желая думать о случившемся, ведь о нем ей напоминала каждая капля крови, которой сейчас с ног до головы она была перепачкана и сама. Странно, но создавалось такое впечатление, будто даже несмотря на свою слепоту мужчина видит ее сейчас, и возможно даже глубже, чем мог бы увидеть другой человек простым взглядом. Однако он был прав не во всем.

– Я не ищу облегчения, Мэтт, я давно перестала его ждать. Все что я хочу – это правды и справедливости. Мне не нужны ответы, способные утешить мою скорбь и гнев, мне нужно лишь знать, кто и зачем это сделал, – она говорила так, словно еще минуту назад не рыдала над телом Питера, словно с той минуты слабости прошло уже столько времени, что оно позволило потушить бушующую в груди огненную бурю и с должным здравомыслием все обдумать. Но это было не так. Просто Мел знала, что иначе нельзя. – И я не собираюсь стоять и молча смотреть. В этом сражении и на твоей стороне, – твердо констатировала блондинка, тихо выдыхая.

От прикосновения Мердока по тонкой линии позвоночника девушки пробежали легкие мурашки. С ним она словно почувствовала непоколебимую волю мужчины, его спокойствие и отрешенность, а также уверенность. В чем? Это было не важно. Только сейчас Сонгберд ясно ощутила в себе что–то чужое, мрачное, сокрытое, но тем не менее подчиняющееся ей. Странные тени, отступающие перед стремящейся внутрь ее сущности руки воли слепого адвоката. А затем глухая боль, отразившаяся оглушающим ударом сердца в висках, после чего все словно ушло, и этим всем были именно те чувства, которые тяготили и испепеляли ее изнутри. Этому чувству было далеко до гармонии, но удивительное спокойствие поражало и немного пугало, подобно звенящей абсолютной тишине. Мелисса не понимала, чего лишилась и что сделал с ней Мэтт, но наверное, ей стоило быть благодарной.

– Мне не нужна власть. Почему-то никто и никогда не спрашивает у меня, что нужно мне? Я не собираюсь быть пустой марионеткой в руках какого-то бога, который с какой-то стати решил, что я буду его королевой, - со стороны ее слова были полны экспрессии, но говорила она их с несвойственной ей пренебрежительностью, словно ей было все равно, кто и что способен подумать на ее счет и счет того, на что она способна, а на что нет. Возможно, каждый здесь мысленно мог усомниться в том, что она выдержит, не сдастся, не даст поглотить себя пока еще неведомой ей темной сущности, но как же она мечтала не оправдывать надежд всех тех, кто чего-то ждал от нее.

– Я прошу одного, чтобы с его телом хорошо обращались и чтобы... Чтобы Морбиус ничего с ним не делал, иначе он поплатится за свое кощунство, - резко заявила Мел, в ее памяти еще стояла картина довольно потирающего руки вампира, и оставалось только с ужасом догадываться, какие желания грели его извращенную душу.

[Everyman]

Джозеф молча смотрел то на неподвижное тело Пойзона, точнее нет - на Питера Паркера, то на безутешную Мелиссу, его общий настрой выражали лишь мрачно светящиеся голубоватый светом глаза. В силу особенностей своих способностей, Джозеф мог видеть немалый спектр различной энергии, он мог ее различать и отслеживать. Сейчас он осматривал комнату с помощью своего особого электромагнитного зрения, стараясь понять, что за существо могло так беспрепятственно войти в надежно охраняемую крепость Руки, убить Анти-Пойзона и затем уйти незамеченным. А ведь в соседнем крыле находились они с Мердоком, они ведь должны были что-нибудь почувствовать? Долго искать Магнето-Лайт не пришлось, ведь убийца и не думал заметать следы: вся комната буквально пропиталась энергией…. Питера? Да, это определенно была энергия бывшего Человека-Паука, но в то же время она была совершенно иной, противоположной, враждебной. Если бы энергия Анти-Пойзона имела знак «плюс», то эта, совершенно определенно, имела бы знак «минус». Но самым странным было то, что та же самая энергия исходила от самой Мелиссы. Пока ещё слабая, энергия внутри нее набирала силу, медленно накрывая девушку, окутывая ее наподобие энергетического кокона и не сложно было понять, что к добру это не приведет. Похоже, Мэтт был прав - этот «черный бог» выбрал Мелиссу своей избранницей и трансформировал ее во что-то. Во что-то нехорошее. Молодой человек мог бы попытаться разрушить «кокон» но он прекрасно осознавал, что у него нет шанса тягаться с этой энергией, она была не подконтрольна ему. Но, быть может, именно поэтому судьба выдернула юного Магнето из его вечных страданий и вернула на грешную землю? Что если ему предначертано остановить сумасшедшего бога? К сожалению блондин не обладал всезнанием, а потому мог лишь предполагать о планах злодейки-судьбы. Впрочем, сейчас перед троицей стояли и более существенные проблемы…

- Мелисса- тихо сказал мутант – сожалею насчет твоей потери. Я мало знал Анти-Пойзона…Питера…но и этого было достаточно чтобы понять, что он был хорошим человеком. Он ответил на мою просьбу о помощи, и поэтому я считаю своим долгом отомстить за него, и…спасти тебя. Мэтт говорит правду, эта…сущность меняет тебя, превращает во что-то. Я помогу вам отомстить за Питера и остановить этого вашего бога. – твердо сказал Джозеф, после чего кивнул Дардевилу.
- Я иду к ним. Постараюсь остановить столько, сколько смогу.

[sp888]

Мэтт ничего не ответил на слова Сонгберд о теле Пойзона. Он предполагал, что Майкл вполне может заинтересоваться им, но допускал, что у живого вампира будет достаточно чести, чтобы понимать всю тонкость ситуации и держать себя в рамках. В некотором плане Мэтту было любопытно, кем же все-таки является Морбиус - героем или злодеянием, ученым обладающим этикой или просто сумасшедшим аналогом доктора Франенштейна? По-сути, каким бы не был ответ, Мёрдок не планировал делать что либо, чтобы хоть как-то повлиять на исход. Если Майкл сделает выбор, то ему же за него и отвечать. Что ж, эта простая философия внезапно стала практически основой жизни слепого адвоката, но мало кто из присутствующих мог бы обвинить его в лицемерии, а значит - этот выбор Дардевил сделал правильно!

- "Мелисса", - адвокат был спокоен, но несколько более расслаблен, чем минуты назад. Скорее всего это было связано с тем, что кроме лидера Руки, кроме адвоката дьявола, Мэтью Майкл Мёрдок был ещё и обычным живым человеком. И если совсем недавно он выступал в суде, перед присяжными и судьёй, в лице Мелиссы Голд, то сейчас он был просто человеком, обычным живым человеком. Но с чем это было связано: с словами Сонгберд, так повлиявшими на него? С тем фактом, что адвокат высказался, теперь пришла очередь свидетелей? Или он просто изменил Тактику? - "Ты вольна поступать так, как считаешь нужным. Вопрос, впрочем, в другом - в выборе. Это всегда основополагающий вопрос..."

Мэтт проводил взглядом исчезнувшего в портале белого света Джозефа (ООС: Согласовано), поворачиваясь к столу и беря из вазы в руку распустившийся цветок: "В мире ничего не происходит просто так. Все зависимо, а наши действия ведут к противодействию мира. К примеру рассмотрим твою жизнь: Неудачи шли бок о бок с стабильностью, но ты не прекращала поиск себя", - Мэтт замолчал на мгновение смерив женщину пустыми глазами через стекла алых очков, - "Поверь, я знаю о чем я говорю, я падал на самое дно жизни. Черт", - он засмеялся - "В моей душе и моём теле до сих пор энергия демона. Но вернемся на грешную землю. A.R.M.O.R.? Как ты оценишь этот жизненный поворот? Я лишь предложу свою точку зрения на события. Если позволишь. Итак ситуация на Рафте привела к временной аномалии, не только отправившей тебя в будущее, но и разделившей Пойзона на две половины - чёрную и белую. Так что удивляться почему злобное альтер-эго мистера Паркера заинтересовалось в тебе, Мелисса, по меньшей мере странно. Логически мысля я бы вообще сказал, что Питер совершил самоубийство, но мы не будем опускаться до банальной семантики. Хотя...", - Мэтт поднял вверх палец и улыбнулся краешком губ, - "... суд я бы проиграл, если бы был адвокатом в деле об убийстве."

Адвокат поставил цветок в воду, продолжая: "Наши действия и наш выбор ведут к последствиям. Мы не можем стоять в стороне, а если судьба и позволяет это, то нужно понимать, что же все-таки случится от нашего бездействия, нежели просто наблюдать. Если бы Пойзона не остановили, то он возможно и смог бы предотвратить Гражданскую Войну супергероев. Впрочем, это не значит, что Правительство не нашло бы другого повода, чтобы ввести в действие Акт о Регистрации. И это не значит, что жертвы, вставшие у него на пути, не были бы невинными, подобными тем, что погибли в взрыве города, положившем начало Войне. Но Пойзон был убийцей и ваша работа, Мел, была остановить его. Вы плохо сделали свою работу и вуаля - Пойзон, никогда не являющийся чистейшим злом во плоти, разделился на свет и тьму. Светлая его половина теперь мертва, вторая же стала богом. И снова парадокс: не заинтересуйтесь вы Белым Симбиотом, тёмная версия Пойзона не заинтересовалась вами и не попыталась бы сделать своей королевой. А теперь нам придется противостоять богу, который, поверьте мне, не будет церемониться с этим миром. И количество жертв на улицах городов будет не сравнимо с трагедией в Стэмфорде." - Мэтт замолчал, позволяя Сонгберд осмыслить услышанное, - "Наши действия, Мелисса. Наша ответственность. Можно сколько угодно обвинять других. Чарльза Литл Ская, A.R.M.O.R., Новых Войнов или отморозков, которые им противостояли в тот злополучных день. Это не изменит сути того, кто несет ответственность за произошедшее. И когда Литл Скай делал свою работу, ты - играла в героя. Потом - играла в любовь. Или же все-таки любила? А ведь на самом деле все куда проще... Нужно лишь принять тот факт, кто мы такие и какова наша ответственность перед миром и... не делать ошибок. Мы давно уже не люди. Это печально, но это так..."

[lin]

Сожаление. Сочувствие. Наверное, каждый из них, что Мэтт, что Джозеф, думали сейчас об одном и том же. По всем канонам Мелисса сейчас должна была быть «бедной девочкой», ведь слабому полу принято принимать все слишком близко к сердцу и сокрушаться над розовыми облачными изваяниями, разрушенными под тяжелым гнетом реальности. Но нет, ей это было не нужно. Ей были не нужны ни слова, ни чувства, она давно перестала искать поддержки у других, ровно как и помощи, потому что знала, что единственным, на которого в действительности можно положиться, в жизни человека является лишь он сам. И сейчас слова мутанта лишь больше заставляли ее увериться в том, что она должна быть сильной, и даже не для себя, не для других, а для одного лишь Питера, который отдал свою жизнь за нее. Она не хотело думать о своей «особенности», просто глядя фактам в лицо, Голд понимала, что не будь между ними ничего, он был бы жив. Хоть и косвенно, но она чувствовала свою вину в его смерти.

– Он не наш бог, и кем бы он ни был, сегодня он станет никем, – сухо и холодно ответила блондинка на слова Джозефа, опустив голову и сжав кулаки так, что могла остро почувствовать, как ногти впиваются в мягкую кожу ладоней. Ей просто необходимо было на секунду почувствовать ее, простую физическую боль, так умело гасящую все чувства внутри. Должно быть ничто, как приближающееся кровопролитное сражение, не могло быть лучшим лекарством. Мел не любила кровь и никогда не страдала желанием причинять боль людям, но сама атмосфера грозящей тяжелой битвы с армией Лиги Убийц должна была очистить ее разум, чего пока ей так не хватало.

Джозеф исчез, оставив Мелиссу наедине с Мэттом. К нему она испытывала странные чувства, ведь он никогда не был ее другом, они почти не были знакомы, а сейчас… сейчас они просто оказались по одну сторону баррикад. Казалось, что слепой адвокат пытался помочь, но его методы были слишком странны и местами непонятны для девушки, признаться, ей всегда чертовски не нравился психоанализ, в особенности в те моменты, когда его предметом становилась она сама. Сонгберд смотрела на мужчину, и с каждым его словом морщинка между бровей становилась все четче. Это были обвинения? За его словами она чувствовала себя подобно подсудимой, виноватой во всем происходящем, однако рядом не было ни судьи, ни присяжных, чтобы вынести ей свой приговор. Видимо, ей предстояло решить все самой, но почему-то ей никак не хотелось этого делать. Она послушно дождалась окончания этой длинной речи, прежде чем спустя небольшую паузу ответить на нее.

– Ты считаешь, что я катализатор всех этих событий? Но ты ведь не знаешь, каково могло быть иначе, Мэтт. Нет, не подумай, что я отрицаю свою вину. Знай, что я всегда привыкла платить сполна за то, что делаю, и какой выбор принимаю. Да, видимо, из меня плохой подчиненный, потому что я никогда не умела слепо следовать приказам и думаю, что когда меня нанимали, директор об этом знал. Но к чему это все? Я не собираюсь оправдываться, точно также как считаю, что ты не имеешь права обвинять меня в чем-то. Если бы мы могли предвидеть ход событий, все наше существование, наши ошибки и наши правильные решения, все стало бы бессмысленным, не находишь? Не делать ошибок, серьезно? – Голд хмыкнула, эта фраза ей чем-то нереалистическим и невыполним. Безусловно, для нее это не значило, что не стоило стараться, и тем не менее. – Так что я бы предпочла больше не говорить на эту тему. Я понесу свою ответственность на своих плечах, но не допущу упреков в мою сторону, я не люблю нравоучения, хотя возможно ты думаешь, что своими словами можешь мне помочь. Уж извини, – неопределенно мотнув головой, она отвела плечи назад и бросила спокойный взгляд голубых глаз на Мердока. – А теперь, может быть, нам стоит подготовиться? – сейчас ей хотелось свести разговоры к минимуму.

[sp888]

Мёрдок улыбнулся, его улыбка на мгновение стала животной, как если бы оскалился волк, или, если смотреть с другого конца спектра, - гепард. Было в этом какое-то отрешенное превосходство, уверенность и пустота. Когда личина человека исчезает, оставляя под собой лишь истинную сущность, внутреннего демона. Но не того, который сейчас был внутри Мэтью и питал его новую нечеловеческую силу, а скорее аватару человека. То, что, в общем-то, непостоянно и меняется вместе с мировоззрением, внутренними миром и изменением точки зрения на окружающую тебя действительность. Мэтт перешел от ожиданий к действиям, Мелисса видела это, но сейчас она столкнулась с этим лицом к лицу. Неужели она надеялась выиграть в словесном поединке с мастером слова годами оттачивавшем свои навыки в судах разных инстанций? Теперь, когда этот человек контролировал движение мира вокруг себя, за стенами своей цитадели? Когда этот человек видел и слышал то, что не доступно простым смертным? Да и кроме того - решения, которые принимал Мэтт были взвешенными, продуманными, пусть и жестокими, но, наверное, необходимыми в той или иной ситуации. А значит он и вовсе не опирался на эмоции, принимая их.

- "А мы не можем их не делать? Разве?", - не обращая внимания на протесты Мелиссы в продолжении этого разговора, произнесс адвокат - "Весь мир есть ничто иное как череда зависимых друг от друга событий, меняющихся в зависимости от факторов воздействия на них со стороны. Если думать и оценивать все наперед, понимать что, как и почему происходит - можно избежать практически любых проблем. Я не обвиняю. По-крайней мере не напрямую. Я говорю о беспечности. В душе, мисс Голд...", - вместе с официальным тоном в голосе адвоката, в нем так же появился явный холод, отдающим чем-то потусторонним и не человеческим, - "... мы вольны быть кем угодно. Идеалистами. Героями. Спасителями. Даже детьми. Но реальность диктует свои правила и я не рекомендую вам забывать про это. Особенно потому, что вы уже не человек и с этим вам жить. Распорядитесь этой силой разумно. Или умрите, пытаясь...", - Мэтт вышел в дверь и уже из-за неё до Сонгберд донеслось, - "... Разумеется я не предлагаю вариант в котором вы и Пойзон утопите мир в крови и будете править выжженной пустошью. Полагаю это очевидно", - он щелкнул пальцами где-то вдалеке, в голове Мел как-будто переключился выключатель и тени вернулись практически в ту же секунду.

Они вернулись мгновенно, окутывая Голд. Вокруг замка разразилась настоящая битва между Рукой и Лигой Убийц, в небе над которой парил Джозеф, засунув руки в карманы. Его, как-будто, не волновало происходящее, а невидимое силовое поле отражало атаки, задевавшие его. Он наблюдал, но пока не вмешивался. Конечно он мог, мог закончить эту битву за мгновения, но... Клон Магнето не был убийцей, а мёртвые ниндзя Руки отлично справлялись и без него. Мутант поднял глаза, как-будто смотря на Мелиссу и легким кивком поприветствовал её. Разу ж она так же решила наблюдать, не вмешиваясь в это сражение (ООС: Согласовано в аське).

Впрочем, на этом изменения не заканчивались - видение мира и контроль теней как-будто были волнами на поверхности огромного бушующего моря, на дно которого падала Сонгбёрд, стоило Мёрдоку снять блокаторы воздействия Пойзона на её сознание. Здесь не было доброты, лишь четкий расчет и чистая злоба в омуте тёмных вод. Что до Мел, то она не всегда была ангелом и на глубине её ждала Кричащая Мими. Не во плоти, разумеется, но её образ, который был тёмным отражением Голд. Пойзон не менял Мелиссу, пока не менял (ООС: Согласовано), - лишь показывал ошибочность её пути. Звал её за собой. Обещал лучший новый мир. Не только для неё, а для всего человечества. Конечно миру придется пострадать, чтобы тиран поднялся на трон, но потом, потом все изменится. Симбиот верил в это.

Видения не уходили, но Мел все ещё была здесь, в реальности. В это самое мгновение проблеска реального мира, она поняла, что несмотря на происходящее снаружи, - внутри Цитадели боя практически не слышно. А так же поймала себя на мысли, что в отражении очередного зеркала видит себя изменившейся. Не внешне, нет, скорее духовно. В своем отражении Сонгберд могла заметить мелкие штрихи воздействия Пойзона. Возможно Мэтт, когда-то победивший собственного демона, дал ей возможность сделать тоже самое? А, возможно, дело было совсем не в этом...

[lin]

Мэтт не оставил ей возможности ответить, но это было и не нужно. В словах больше не было смысла, он холодной рассудительностью и с предельной четкостью дал понять, кем сейчас для него была Мелисса и кем она могла стать. Где–то глубоко в душе, минуя все преграды своего негодования от ощущений, в которых она представала перед собой маленькой девчонкой, выслушивающей строгие нравоучения родителей, она просто боялась согласиться с мужчиной. Ведь тогда все потеряло бы смысл – ее честолюбивые стремления, надежда на верность каждого принятого в ее жизни решения и на то, что все жертвы стоили себя на шатком и неуверенном пути к чему–то лучшему, справедливому, совершенному. Иначе... иначе кем она оставалась? Никчемной дурой, поведшейся на поводу у собственных эмоций и желаний? Посредственной актрисой, неумело исполняющей роль героини? Той самой, о которой и говорил Мердок.

Оставшись одна, Голд прикрыла глаза, обнимая саму себя за плечи. Рядом больше не оставалось тех, кому бы она могла доверять. Питер был мертв, а Филипп по–прежнему находился взаперти собственного сознания. Остальные? Они казались ей чужими, хотя в действительности едва ли время, проведенное вместе с ними, многим превышало то, что она провела с двумя мужчинами. Здесь было важное другое, то, что они пережили втроем, оказавшись в другом времени, потерявшие свои настоящие жизни. И в своем одиночестве, теперь Мел чувствовала, как вокруг нее медленно сгущались тени. Откуда–то из глубины она слышала поднимающийся далекий, тихий, до боли знакомый крик, гулким эхом заполняющий все ее сознание; крик, доносящийся из прошлого, из того самого дня, когда единственным настоящим чувством была ненависть ко всему миру. Она знала, кому он принадлежал. Это была Кричащая Мими, ее призыв отчаяния, призыв раскрыть глаза и увидеть всю суть, всю грязь мира, недостойного боле существовать.

Мягкие черты ее лица исказились в напряжении и хмурости, девушка резко мотнула головой, стараясь отбросить лишние мысли, однако перед ее глазами кровью рисовались картины того, что сейчас происходило за стенами замка. Схлестнувшиеся между собой приспешники Лиги Убийц и Руки не знали пощады, каждый сражался за свою правду, но кроме нее здесь был еще один наблюдатель, с чьим спокойным и отчужденным взглядом голубых глаз Мелисса невольно пересеклась, в следующую секунду ощущая легкую прохладную волну вдоль позвоночника. Она не знала, чего он ждал, чего хотел добиться, и какие цели преследовал, но эта битва – она была не его. И не ее. «Отвернувшись», блондинка обратила свой взор внутрь замка, в котором до сих пор сохранялось странное спокойствие и тишина. Ее мысли невольно устремились к Питеру, его бездыханному телу, отданному на растерзание живому вампиру, которого она была готова убить собственноручно, если… если… Но «если» не было. Перед глазами Сонгберд стелилась лишь белая пелена, заволакивающая то, где она должна была видеть мужчину. Как это было понимать? Белый и Черный, они были как антиподами друг друга, так и частью одного целого, и возможно… Возможно, пока существовал один, уничтожить другого было нельзя, ведь исходящий из лаборатории и затмевающий ее глаза свет просто не мог ничего ни значить. Ей хотелось верить в верность этой яркой и резкой, подобно молнии, мысли, вспышкой озарившей ее сознание, ведь обратной стороной монеты могло быть лишь ее желание оказаться вновь спасенной, освобожденной от гнета внутренней борьбы и терзаний.

– Хватит… – резко выпалила Мел, по-видимому самой себе, поскольку рядом с ней по-прежнему не находилось ни единой души. Распахивая глаза и опуская сжатые в кулаки руки, она больше не хотела пустых надежд, лишь отнимающих у нее драгоценные секунды, с каждой из которых внутренний зов становился все настойчивей и громче. – ХВАТИТ!!! – еще раз повторила она, но на этот раз это был настоящий ментальный крик, стремительно разносящийся вокруг проносящийся в головах остальных волевой мощью. Однако на самом деле он был предназначен лишь ему одному, Темному Богу. Тени сами вели ее к нему, прокладывая тонкую дорожку сквозь реальность, в конце которой ее ждали пустые глаза и дикая, кровожадная, самодовольная улыбка.

[sp888]

ООС: Немного запоздало, но... =)

Мелисса приняла решение и тут же воплотила его в жзинь. Её тело поглотили тени. Она стала едина с ними, как-будто провалившись в них. А потом мир ускорился, превратившись в череду огней, какофонию звуков и вечную войну света и тьмы. Она неслась с бешеной скоростью туда, где сейчас был Пойзон. Её мотивы были далеки от благородных. Что ж, более чем понятно и оправдано. В нынешней ситуации.

Переход для Сонгберд в >> Игра: Вселенные > What if ...? The Other > Heroic Age > Mortal Plane