Luner » Сб окт 06, 2012 11:36 pm
...Под ногами треснула чья-то кость, больно порезав острым краем голую ступню. Девушка ощерилась, зашипев сквозь зубы от боли. Поле костей, белых, желтых, серых, черных, утрамбованных, сваленных какими-то кучами. Над головой - грязно-желтое, с красноватыми всполохами небо, низкие,тяжелые, словно напитанные гноем облака. Воздух был... горячим, с расплавленными нотками нечистот, тухлого мяса и почему-то болота, гнили. Она стала ступать аккуратно, выбирая места, где кости были утрамбованы или же где из-под них проглядывала черная, мертвая земля. Рыжие волосы её были тяжелыми от крови, от её собственной неизвестно откуда текущей крови. Красная влага капала с прядей волос на глаза, разрисовывая и без того рябое веснушками лицо причудливыми, жутковатыми узорами. Идти было больно, больно дышать, смотреть сухими глазами. Было больно стоять, больно жить. Отчаяние, страх, усталость... всё это переплеталось в тугой клубок где-то в середине груди. На шее висел медальон, раздирая тонкую кожу почему-то острой цепочкой. Ветер. Горячий, обжигающий, он касался лица, словно проходясь по ней тёркой. Она зажмурилась от боли, не сдержав окатившиеся по щекам слезы. Ветер... сухой, безжизненный. Но в нём, так удивительно сладко пронеслись нотки свежести, на долю секунды, но её было достаточно, чтобы понять, где находится её источник...
Шаг за шагом, не пытаясь осознать, кто она, зачем идёт и куда, а самое главное - где, просто шла, зная, что нужно добраться до того места, откуда сухой ветер принес нотку надежды. Шаг за шагом, всё ближе, еще один порыв, запахло влагой и ромашками. Небо наверху стало слегка светлее, облака перестали висеть неподвижно, начали двигаться, открывая взору темно-зеленых глаз светло-голубое, словно ему было неловко показывать здесь свой цвет, небо. Шаг, два, три, стаптывать ноги, раня их об острые осколки костей. Сердце... ударило о рёбра, она слышала, доселе не слыша ничерта. Слышала слова, слышала голос, откуда-то, откуда-то извне этого кошмара. Быстрее, шаг за шагом, еще один, еще и еще, небо наверху напитывалось цветом, кости всё чаще и чаще выпускали из-под себя землю на которой появилась чахлая растительность.
Впереди - просвет, безжизненная, усыпанная костями равнина словно расступалась, не смея приближаться к какому-то месту.
Девушка шагнула на землю, рассматривая явившееся её взору чудо - среди смерти, упадка, черноты - островок жизни, живая, чистая вода, сочная зелень. Сердце забилось сильнее, больно стуча о ребра, словно хотело вырваться. Мягкая влажная трава коснулась стоп, смывая росой с них кровь. В груди защемило, к горлу подступил ком. Новые соленые ручейки побежали по щекам, скатываясь до подбородка и там задерживаясь на секунду, прежде чем упасть вниз. Она видела кого-то, кто-то сидел неподалеку от этого оазиса. Женщина подходила ближе и боль в её душе, которая росла с каждым шагом, боль физическая, душевная, росла, из-за чего тело идущей сотрясали рыдания, а из осипшего горла вырывался скулеж. Она чувствовала, что слезы смывают кровь с её лица, чувствовала, как трава ласкает босые ноги, даруя им отдых и унимая боль. Она смотрела на прикованную к земле, ту, другую, не отрывая взгляда, теперь уже... узнавая, кто это, принимая её, принимая и себя. Вода. холодная, живительная, бесконечно желанная и приятная коснулась пальцев, когда женщина села на краю водоема. Напротив, на поле костей и смерти сидела та, другая, откинув с лица грязные длинные огненно-рыжие волосы, та, другая, смотрела своими желтыми, горящими ненавистью в зеленые, пропитанные росой и зеленью, глаза своего двойника. Сердце билось, так сильно, с каждым ударом словно пытаясь пробить себе путь наружу, чтобы занять место в груди той, желтоглазой, у которой зияла кровоточащая рана.
Внезапно руки коснулось что-то мягкое, и женщина опустила глаза, улыбнувшись сквозь слезы откуда-то появившемуся котенку. Черный, с большущими глазами, он терся о ноги, тонко мурлыча. Она дотронулась пальцами до нежной шерстки, плача то ли от радости, то ли от раздиравшей её изнутри боли. Было страшно, было тянуще-тоскливо, было... больно, до боли, до крика. Она взяла котенка на руки, чувствуя как сквозь тонкие ребра бьется его маленькое сердечко. А затем посмотрела в глаза той, напротив, которая была живой, настоящей, исключительно, единственно верной, а не оболочкой, не иллюзией, которая так сильно хотела быть самой собой. Как мерзко, нежеланно было это осознавать. И понимать, и принимать. Она заплакала в голос, отпустив котенка на землю, черный пушистый комочек перепрыгнул водоем и потерся об окровавленные руки той, закованной в оковы, но желтоглазая не взглянула на него, продолжая прожигать взглядом свою иллюзию.
- Я не хочу, - говорила сквозь рыдания иллюзия, - я не хочу быть тобой, я не хочу быть тобой... мне страшно, мне больно быть тобой, я не хочу-у-у...
Возглас её перешел в крик, в вой, она обняла себя за плечи, падая на бок, трава смягчила её падение. Желтозгалая рассмеялась, широко растягивая губы, обнажая острые зубы.
- Ты уже стала мной. Живи!
***
Голоса, Эллис-Энн слышала всё, что говорили Геральт и Лора, слышала, но не давала себе возможность понимать их. Сейчас ей, плачущей было слишком больно и обидно, чтобы пытаться слышать их, а демону, который вновь был прикован где-то в глубине души было совершенно плевать, демона сжигала ненависть, демон жаждал смерти, крови, того, чего было так много в созданном демоном мире.Демон жаждал обратно сердце, демону было больно с зияющей дырой в груди. Но, демон уже давно научился ждать и сейчас желал лишь одного - чтобы Эллис-Энн жила.
Она понимала это, впервые, должно быть, впервые в жизни понимая и принимая это, свою природу, свою... двоякость. Ей не хотелось этих знаний, они мешали дышать, жгли болью, словно плетью, спину. Боль отрезвляла, заставляла картину, что пришла из глубины сознания таять в воздухе и последнее, что смогла узреть Эллис-Энн - плачущая женщина неотрывно смотрела демону в глаза, а та смеялась, зная, что даровала Эллис-Энн силы на продолжение жизни.
Вдох. Тягучая, горячая, ноющая боль наполнила лёгкие. Веки, слипшиеся от слез и крови дрогнули. Из-под рыжих ресниц показались желто-зеленые глаза. Взору явилась темнота, на фоне пролома наверху она видела силуэт мужчины, зная, что это Геральт, словно чуя его, чувствовала, что рядом находится Лора. Она... знала теперь, чем является на самом деле, знала, но не хотела бы знать. Невозможность забыться почему-то вызвала улыбку, словно Энн в который раз вышла к тупику из лабиринта.
Но, нет... говорить своим попутчикам Эллис ничего не станет, это лично её дело, это её душа и медальон на шее тоже её, пусть он и причиняет сидящему внутри демону страдание, тем лучше. Рыжая облизнула пересохшие губы, пальцами коснулась чего-то шершавого и холодного на чем лежала, вспомнив, какой мягкой была шерстка черного котенка в её... сознании.
- Ты нашел моего кота? - прошептала она, не в силах говорить громче.