День выдался не легким, хотя, если подумать, и не сложным: жгучая жара окутала Лос-Анджелес, так что понятие "адское пекло" сегодня получило ещё одно значение и имя ему LA. И это, если верить прогнозам "говорящих голов" из телевизора, было лишь началом настоящей, испепеляющей жары. Как назло, именно в этот период сны Моргана, мучащие его с тех самых пор как он вообще помнит сам себя, стали наиболее яркими и четкими, настолько четкими, что их было легко спутать с реальностью. А реальность, в случае Моргана Гэллоуса была весьма неординарной, как и сам наш герой, существовавший в ней. Понимаете, LA никогда не был обычным городом, а быть в этом городе в меру преуспевающим музыкальным продюсером, да и ещё успевать издавать небольшие, редкие, тиражи комиксов и бульварных книг в мягкой обложке, основанных на странных снах то и дело посещающих нашего героя... В общем, верно будет сказать, что жизнь Гэллоуса бурлила и двигалась вперед семимильными шагами, оставляя самому Моргану крайне мало личного пространства для маневра.
Сейчас у Моргана был перерыв - не так давно он получил дивиденды от раскрутки очередного альбома, а его внутренний волк пока не желал вылезать из тихого забвения домашних стен и искать новую группу на которой можно было бы сделать деньги, параллельно сделав из них суперзвезд. Голливуд пока так же не приглашал его ребят для написания саундтреков, как было, например пол года назад, когда назревала премьера очередного "горячего" блокбастера. Да и вообще - если постоянно работать, то будет много денег, но кому они нужны, если за ними теряется человек? А Гэллоус и человек-то в понятном смысле не был...
В общем, день был совсем обычным, пустым и довольно неторопливым. Минута тянулась за минутой, складываясь в часы, а Морган, вальяжно развалившись на своем диване записывал очередной сон про оборотня Моргана Гэллоуса - героя его снов и героя его же комиксов, когда-то издаваемых, основанным нашим героем, издательством Chaos!, которое, увы, со временем прогорело. Это, кстати, было одной из причин ухода Моргана в бульварную литературу, где он писал под псевдонимом, и практически полным разрывом связей с издательствами комиксов. Лишь изредка Гэдллоус работал на них фрилансером и только тогда, когда его идеи стоили того, чтобы быть реализованными в графическом медиуме. Единственное же, что роднило нашего героя с героем его произведений было спрятано на поверхности - Морган Гэллоус был оборотнем, самым настоящим оборотнем. Пусть и не совсем таким, которым подобных ему представлял фольклор...
Из мыслей Моргана вырвал стук каблуков по небольшим порожкам, ведущим к двери его особняка. Странно, но факт - на его пороге, пороге его охраняемого, что немаловажно, особняка, поднималась по ступенькам, осторожно держась рукой за перила, девочка-подросток, о чем явно свидетельствовало распределение массы её тела и характерный отзвук каблуков. Хорошенькая, если верить чутью, лет этак тринадцати-четырнадцати, с прямыми волосами до плеч, подхваченными заколкой. Одета она была в простенький черно-белый сарафан, белую блузку и лаковые черные туфли, что оборотень увидел бы, стоило ему лишь посмотреть в глазок двери. Странным было лишь то, что даже через немалое расстояние до двери дома и дополнительное расстояние же от двери до девчушки, Гэллоус мог ощутить, что воздух вокруг неё негромко гудел от энергии – это было тихое, угрожающее жужжание, какое слышишь, стоя под высоковольтными проводами. Такое ощущение Морган испытывал не впервые в своей жизни, но впервые это чувство было сконцентрировано на одном конкретном живом существе.